Выйти ночью под дождь и бродить, и бродить где попало
В старомодном плаще (этой моде уже сотня лет)
И неведомо как очутиться опять на вокзале,
Крикнуть пару имен уходящему поезду вслед.
…Моих старых друзей провожали угрюмые люди,
И в вечерних вагонах, как в храме, мерцали огни.
И какой-то болван, заикаясь, кричал об Иуде.
А я очень боялся хотеть быть таким как они.
Я пытался не знать, что газет достовернее слухи,
Как зависима жизнь от того, с кем и что говоришь.
Что уже возвратились обычай шептаться на кухне
И тревожный оттенок понятий «Стамбул» и «Париж».
Что пройдет пара лет, и мы будем молиться портретам,
Поменяют названия улицы и города...
Представляя себя самого с багажом и билетом,
Я все чаще и чаще ходил провожать поезда.
Как же страшно забыть тонкий запах банального снега
И родимые пятна слезливых и пошлых берез,
Ощутить вместо крыльев для взлета копыта для бега...
Как же страшно… и стыдно подумать об этом всерьез!..
...Выйти ночью под дождь и идти по пустынным кварталам,
По унылым дворам, где давно не включается свет,
Озираясь дойти, добрести, доползти до вокзала,
Чтоб с тоскою глядеть уходящему поезду вслед.
